Глава 1. Первая половина XIX века
Каспар Давид Фридрих, «Этапы жизни», 1835
Первая глава этого исследования посвящена романтизму — стилю, который оформил представления о разных возрастах, как о действительно разных состояниях человека, при котором в том числе в изобразительном искусстве показывается значение этих возрастов.
Прежде, чем приступить к анализу, стоит пояснить особенности подбора произведений. Хотя наиболее сильно романтизм связывается с немецкими художниками (в этой главе, конечно, будут рассматриваться и работы Каспара Давида Фридриха и Филиппа Отто Рунге), большинство картин, приведенных здесь, принадлежит все же российским художникам. Дело в том, что у зарубежных романтиков очень большую роль играл пейзажный жанр или изображение человека в пейзаже, но герой при этом может быть слишком удален, чтобы было возможно определить его возраст. В российском же искусстве начала XIX в. самое значительное место занимает портрет, поэтому и романтизм находит в нем свое отражение, так что именно российское искусство дает наибольшее количество возможностей для анализа интерпретации возрастов.
Большое значение в картине мира романтиков имеет концепция двоемирия, согласно которой есть мир идеальный, стихийный и свободный, часто связывающийся с природой, естественностью, а есть — несовершенный, больше связанный с обществом. Для этой концепции особую роль играет образ детства: ребенок воспринимается существом, максимально приближенным к первому идеальному миру — он еще не успел перенять особенности второго.
Филипп Отто Рунге, «Вечер», 1803 и «Большое утро», 1808
Филипп Отто Рунге, «Рождение человеческой души», 1809
В своей серии «Времена суток» Ф. О. Рунге изображает аллегории состояний природы. В этих произведениях изображается всегда одна взрослая, часто обнаженная женщина, олицетворяющая, видимо, саму природу, и множество маленьких детей, как бы создающих само изображаемое время. В картине «Рождение человеческой души» художник тоже показывает эту душу в виде ребенка, пребывающего в полном единении с некой магической природной сущностью.
Филипп Отто Рунге, «Портрет родителей», 1806
Для того, чтобы сравнить детство с другими возрастами в первую очередь в их отношении к природе, можно рассмотреть еще одну картину Рунге. В портрете своих родителей и детей художник показывает последних более открытыми к взаимодействию с окружающим миром: они изучают живой цветок, а за их спинами — пейзаж. Пожилая же пара представлена не в виде самостоятельных акторов, а в виде бабушки и дедушки детей. Они не вовлечены ни в какое действие, женщина держит в руке уже сорванный цветок, а вид позади них закрыт стеной дома, что можно связать с замкнутостью этого возраста в приватном пространстве, наполненном образами прошлого.
Еще одна концепция, значимая для романтизма, — разделение героев на «активных» и «пассивных». Романтический герой, находясь в противоречии с окружающей средой, занимает разные позиции: от открытого конфликта с реальным, до мечтаний об идеальном. Связать видение возрастов с этой концепцией тоже можно: в таком случае каждому возрасту будет соответствовать «активная» или «пассивная» позиция.
В первую очередь хочется привести портрет Ю. П. Самойловой, уходящей с бала вместе со своей приемной дочерью, К. П. Брюллова. Дочь графини — подросток, сама она — взрослая, а на заднем плане картины показаны пожилые люди, остающиеся на балу. Благодаря различной динамике, свойственной каждому герою, можно распределить их по категориям «активности» и «пассивности». Юная девушка показана статично — она, скорее, тормозит мать; Самойлова — динамична — показана в стремлении покинуть то место, где пребывает сейчас; гости сзади — снова в статике. Благодаря этому представленные здесь возраста (не хватает только детства) можно определить в соответствии с категорией активности: «пассивные» — юность и старость, а «активная» — взрослость.
Рисунок 6: Карл Брюллов, «Портрет графини Ю. П. Самойловой, удаляющейся с бала с приемной дочерью Амалицией Паччини», ок. 1642
Выводы о детстве можно сделать по другим работам. Это возраст активный, в котором человек много взаимодействует с природой, от которой еще не отдалился. В приведенном ниже портрете детей Ф. О. Рунге они показаны в движении, даже младший выглядит вовлеченным в процесс.
В «Возрастах жизни» К. Д. Фридриха, приведенных в начале главы, младшие герои — единственные, кто чем-то занят (они играют). Во «Всаднице» Брюллова маленькая девочка гораздо сильнее увлечена движением, в котором пребывает старшая, чем сама всадница, которая остается абсолютно статичной, несмотря на живость своей лошади.
Филипп Отто Рунге, «Дети Хюсенбек», 1805-1806 и Карл Брюллов, «Всадница», 1832
Юность — возраст «пассивный», как уже было сказано раньше. Это время, когда человек находится в переходе из одного состояния в другое, и в этот период, по мнению романтиков, он предается мечтам, которые, вероятно, при всей возможной нереалистичности, готовят человека к следующему активному этапу.
Орест Кипренский, «Мечтательница», 1826 и «Молодой садовник», 1817
Взрослость — в случае положительного отношения автора к герою — активный возраст. Да, взрослые могут показываться очень по-разному, потому что это не тот период жизни, который воспринимается сам по себе, и к нему не формулируется какого-то специфического отношения, но для романтика хорошее качество — это готовность противостоять неидеальному в мире, быть деятельным, поэтому «положительные» персонажи должны быть активными.
В портрете работы Тропинина обе модели — взрослая женщина и девочка — хотя и, очевидно, позируют специально, не выглядят отрешенными от окружающего мира — они открыты к взаимодействию.
Василий Тропинин, портрет В. И. Ершовой с дочерью, 1831
В картинах Брюллова, посвященных снам часто представлены юные девушки с их романтическими мечтами. Это связано с особым восприятием переходного возраста: в это время человек пребывает в пассивном состоянии из-за того, что он готовится к принятию нового статуса взрослого и потому основное его занятие — мечты. Но именно в картине «Сон бабушки и внучки» показаны представители обоих «пассивных» возрастов: юности и старости, так что здесь можно увидеть различия между ними. Сон девушки нереалистичен — она видит себя на лошади вместе с неким черным рыцарем, летящей над кладбищем. Бабушке же снится ее же прошлое, видимо, с ее мужем (их портреты видны над ее кроватью).
Из этого можно сделать вывод, что, хотя и юность, и старость пассивны, для юности подобное состояние связано с фантазиями о будущем (не всегда реалистичными, ведь это будущее еще не наступило), а для старости — о прошлом. В целом, старость в романтизме кажется уже не тем периодом, в который человек делает что-то значимое для производства своей личности, а занимается «сборкой» того, что с ней уже произошло.
Карл Брюллов, «Сон бабушки и внучки», 1829
Итак, романтизм оказывается ценен нам как стиль, который дифференцирует разные возраста на основе присущих им задач и ориентаций временной перспективы. Хотя эти характеристики могут казаться довольно искусственными и не всегда реалистичными, это оказывается все же важным шагом: работать с заданными здесь категориями, уточнять их будут уже художники следующих эпох.
